В военной стратегии есть одно довольно специфическое явление, не имеющее однозначного понимания в разных военно-политических традициях. Речь идет о фигуре «infiltrator». Само это слово не имеет никакого русского аналога, и я перевожу его как «инфильтрант», хотя по звучанию оно мягче англоязычного аналога. Ну и, конечно же я не понимаю тех, кто пытается напялить на них русские «мокроступы» и прочий лингвофундаменталистский бред (тм). Наиболее близкий перевод – «участник группы проникновения» - является калькой.
Инфильтратор – это участник «infiltration team», группы проникновения. Есть множество близких понятий, составляющих эвфемизмы при локализации. Агент (штатная единица Агентства), агент влияния (тот, кто влияет на события), внедренный агент (агент помещенный «в недра»), разведчик (человек, призванный ведать дела противника), осведомитель (тот, кто ставит в известность о чем-то), информатор (поставщик информации).
В зависимости от ситуации «infiltrator» переводится одним из данных способов, хотя по сути это отдельное понятие, которое невозможно свести к одному из этих терминов.
Несомненно, инфильтрант – дальнейшее развитие теории партизана Карла Шмитта и попытка государств выйти за рамки зарегулированной в правовом смысле сферы войны (фактически войны сейчас не объявляются, для этого используется юридически не обязывающий термин «конфликт».
По существу инфильтрант – это человек, преодолевший фильтр пограничного контроля (или его отсутствия), что резко разграничивает его с такими понятиями как партизан (политически мотивированный боец) и участник национально-освободительного движения (освобождает то, что уже захвачено врагом). Иными словами, это нападающая сторона. Его функции прямо противоположны партизанским. К тому же он ангажирован другой стороной, даже если сам для себя мотивирован собственными целями (см. Каргильский конфликт, где исламисты, проникшие на территорию Индии, выполнили по сути пропакистанские задачи).
Мне не удалось достаточно детально познакомиться с правовой стороной вопроса, но создается впечатление, что инфильтрант не считается комбатантом, и на него не распространяются военные конвенции, а заодно и прописанные в них права (гуманное обращение с военнопленными, к примеру).
Статус нонкомбатанта подтверждается и тем, что инфильтрант может не носить знаков различия и скрываться среди населения как это делают партизаны. То есть выявление инфильтрантов не сводится к использованию технических средств обнаружения, и требует полицейского расследования (привлечения гражданских сил), что уже выводит их участие из чисто военных конвенционных рамок.
В военных действиях инфильтранты выполняют задачи по дестабилизации обстановки и созданию повода для официального вторжения и начала конвенционной войны или создание угрозы таковой войны. В этом инфильтранты отличаются от диверсантов, чья задача не навязать боестолкновение, а нанести ущерб материальной части, по возможности выдав за случайность или небрежное обращение с боеприпасами. Если диверсионная группа полностью полагается на незаметность и комплектуется оружием со средствами глушения выстрела, то инфильтранты действуют скрытно только до начала действия, после чего от резонансности действий зависит их эффективность.
Следует также различать инфильтрантов и десант. Десантная операция – это акт войны, регулирующийся конвенциями военного времени. Деятельность инфильтрантов не связывается с деятельностью одной из воюющих сторон, и сами они не признаются воюющей стороной, так как не связаны официальными узами с признанным государством. Сами они могут объявлять государство (хоть халифат, хоть национальную республику, хоть теократию), оно, как правило, не будет признано другими государствами.
Учитывая характер выполняемых задач, это, как правило, мотивированные некадровые военные, либо лица, прошедшие военную подготовку в специальных лагерях, либо бывшие военные, либо ощущающие несправедливость участники некоммерческих организаций, с которыми работали военные инструктора. Очень часто это представители радикальных течений мировых религий или разделенного народа, желающие «помочь» своим соплеменникам, либо представители террористических организаций, которые перестают быть террористами по факту начала обширного регионального конфликта. Многие исследователи указывают необходимость разделять террористические акты и нарушения обычаев и правил войны в региональных конфликтах, которые нельзя оценивать как терроризм.
В качестве деятельности инфильтрантов из числа представителей разделенных народов можно привести албанских албанцев, воевавших на стороне косовских, деятельность североосетинских добровольцев на стороне южноосетинских в осетино-грузинском конфликте на территории Грузии, ливийские туареги на стороне соплеменников в Мали (вплоть до провозглашения независимого государства Азавад), а также пакистанских пуштунов на стороне афганских моджахедов в Афганистане.
Из-за сложности взаимоотношений государства-покровителя и инфильтрационных групп, а также необходимости разрыва официальных контактов между ними, у участников таких объединений нет социальных гарантий, какие дает кадровая воинская служба. Они не награждаются воинскими наградами (даже в случае успеха), и не носят воинских званий, если сами себе их не напридумают.
Инфильтранты могут осуществлять специфические виды разведки – например, разведку боем или провокацию с целью обнаружения противником себя. Однако их профильная деятельность не сводится к военной разведке и не ограничивается ею.
В качестве награды за свою деятельность инфильтранты не получают официального жалования и закрепления своей деятельности в официальных документах. В большинстве случаев наградой являются властные позиции и привилегии на территории, где инфильтранты осуществляли свою деятельность – в случае успеха.
Сама инфильтрация как часть военно-тактического мастерства известна с давних времен. Даже в культовом произведении Толкиена белый маг Саруман использует инфильтрантов (в купе с контролируемым бездействием военно-политического руководства Рохана). Насколько я могу судить, активное применение сил проникновения использовалось на Востоке – от Малой Азии до Китая и Японии. Оттуда тактика перешла в европейскую военную теорию после появления международных ограничений на военные действия. В это время она и получила свое название.
В Го использование инфильтрантов – обычное дело. Многие предпочитают считать инфильтрантов десантной группой (и для этого есть все основания, так как камни по обе стороны группы, окружающей угол, все же одного цвета). С исторической точки зрения это не совсем корректно, так как десант как метод ведения войны появился только в XX веке. С этической точки зрения жертва десантной группы и группы проникновения неравнозначны.
