О разведке и одном из способов получения стратегически важной информации.
Не лучше обстоит дело и с воплощением в жизнь казалось бы вполне традиционных и за-урядных идей. Обратимся к сухопутным силам. Чтобы не вдаваться в открытой публикации в специфические и подчас секретные вопросы создания боевой техники для них, прокомментируем то, что в общем-то очевидно, поскольку это невозможно засекретить, и что может быть понято всеми, и даже — военными бюрократами.
Советский военный джип ГАЗ-69 (на фото слева: бока капота и облицовка радиатора зимой затянуты матерчатым фартуком в целях улучшения теплового режима двигателя), созданный в 1952 г. под руководством Г.М.Вассермана (1913 — 1972), оказался более приспособлен для езды по местности, где возможны внезапные обстрелы из стрелкового оружия, нежели пришедший ему на смену джип УАЗ-469 (фото далее по тексту), выпускаемый с 1973 г. в различных модификациях. Т.е. имел место регресс.
Так рама ветрового стекла ГАЗ-69 не только могла быть откинута на капот при снятом тен-те, как на УАЗ-469, но и при установленном тенте ветровое стекло можно было откинуть вверх (показано на фото слева) вплоть до занятия им горизонтального положения, что позволяло «пассажиру», сидящему рядом с водителем, выставить на капот ручной пулемёт или автомат и держать его в готовности к открытию огня. При поставленном тенте на УАЗ-469 для того, чтобы выставить пулемёт или автомат в готовности к открытию огня, надо разбить ветровое стекло. Точно также даже при не снятых боковинах дверей, несущих остекление, из ГАЗ-69 можно было стрелять в стороны сквозь брезент; на УАЗ-469, чтобы открыть огонь изнутри машины в стороны, предварительно надо выбить стёкла либо остановиться и выбраться из об-стреливаемой машины. И то, и другое требует времени, которого в реальном боестолкновении может и не оказаться.
А требование ездить исключительно со снятым боковинами, убранным тентом и завален-ным на капот ветровым стеклом (как показано на фото ниже ), означает — большей частью понапрасну подвергать личный состав воздействую суровой погоды (особенно в осенне-зимне-весенний период, а также в специфических по погоде регионах — и летом), хотя в каких-то случаях это требование может быть и оправданным.
То, что УАЗ-469 стал мощнее (минимум 73 л.с.), это не компенсирует названных выше по-роков его конструкции, поскольку для езды по грунтовым дорогам и «лёгкому» бездорожью со скоростью заведомо меньшей 60 км/час — 52 х л.с. сил ГАЗ-69 в большинстве случаев хватало, а вот стрелять из него можно было начать быстрее, чем из 469 го, и стрелять было удобнее.
Конечно, УАЗ — не бронетранспортёр, т.е. провести стрелков под огнём через поле боя в район, где они начнут действовать самостоятельно, — это не его задача. Но всё же на войне противник иногда засылает в тыл диверсионные и разведывательные группы, а они стреляют (и особенно интересны для них именно командирские машины и машины фельд-свзи. Для сведения: в 1944 г. генерал армии Н.Ф.Ватутин, командующий войсками Воронежского и первого Укра-инского фронтов, был смертельно ранен, когда его кортеж попал в засаду…). И огонь противника лучше упредить либо на него ответить с минимально возможной задержкой, а свой огонь должен быть предельно эффективным, но для этого надо конструктивно обеспечить соответствующие условия, которые в ГАЗ-69 были, а в УАЗ-469 — исчезли. В ста-линские времена это было бы названо вредительством, причём, вполне заслужено…
Эта заведомая непригодность УАЗ-469 к службе в условиях действия вражеских диверси-онных групп — не новость и не клевета на «доблестных» советских и российских военспецов, руководивших развитием автомобильных войск. В прошлом УАЗ-469 поставлялся в ГДР и ис-пользовался в их армии. Первое, что делали немцы, — навешивали на стык дверей и боковин с остеклением «дверные петли», которые, если путь пролегает по опасному участку, позволяли на ходу откинуть боковины с остеклением наружу и держать оружие «пассажиров» в готовно-сти к стрельбе; а когда в этом отпадёт надобность, то можно было поднять остекление на ме-сто и далее ехать в тёплом салоне, не подвергаясь воздействию непогоды — решение не очень эстетичное (при откинутых наружу боковинах грязь неизбежно налипает на стороне боковин, обращённой внутрь салона в их поднятом положении), но при эксплуатации автомобиля в районе боевых действий — практичное и полезное.
Но УАЗ-469 в разных модификациях выпускается с 1973 г., и за почти сорок лет у военпре-дов и конструкторов хватило ума только на то, чтобы перенести механизм стеклоочистите-лей с верхнего контура рамы ветрового стекла в пространство под приборной панелью (По каким-то «высоким соображениям», приборная панель в УАЗ-469 и всех его модификациях стоит не перед водителем, как на большинстве автомобилей, которые проектировали нормальные люди, а смещена вправо и на-ходится чуть ли не перед передним пассажиром, что является неоспоримым уклонением от эргономического оп-тимума и не способствует повышению уровня безопасности вождения.) и сделать ветровое стекло цельным, а не состоящим из двух половин, соединённых проклад-кой в плоскости симметрии автомобиля (такая модификация показана на фото выше по тексту); ну ещё появились так называемые «военные мосты» с уменьшенным картером дифференциала полуосей, увеличившие дорожный просвет, чем несколько улучшили про-ходимость.
Кроме уже сказанного, если бы техническое задание на УАЗ-469 выдали умные и заботли-вые люди, то они бы сделали его кузов несколько длиннее: тогда при сложенных задних си-деньях размеры образующейся грузовой площадки позволяли бы транспортировать раненых если не на носилках, то хотя бы в лежачем положении («Волга» универсал (ГАЗ-22, ГАЗ-2402 и её модификации) не на много длиннее УАЗ-469, и обе модели «Волги» универсала были представлены и в варианте скорой помощи — пациент размещался на носилках лёжа. Кроме того вопрос об увеличении вместимости УАЗ-469 за счёт удлинении базовой модели всё равно встал, чему примером фото удлинённого опытного экземпляра и выпускавшийся малыми партиями его вариант с металлической крышей — УАЗ 3153.) Удовлетворение этого требования по-лезно на войне, где ранения неизбежны и не всякий раненый выдержит перевозку в сидячем положении или дождётся прибытия спецавтотранспорта.
Т.е. в интеллектуально-нормальном обществе УАЗ-469 в его исторически известном виде вообще не мог бы появиться. А так по дорогам страны на протяжении почти сорока лет ездит шедевр наглого бездумья, беззаботности и безответственности отечественной военщины: у неё есть дела поважнее, нежели заботиться об обороноспособности Родины.
Либо по прочтении этого кто-то всё же будет настаивать на том, что требование обеспече-ния удобства стрельбы из стрелкового оружия из основного армейского джипа избыточно для его эксплуатации в обстановке ведения боевых действий и потому правомерно проигнориро-вано при разработке конструкции его в целом и его узлов и агрегатов?
Либо о необходимости этого догадаться простые военные и инженеры не могут, но могут догадаться только военные гении? — если для такой догадки нужные «гении», а простой воен-пред на УАЗе к этому в принципе не способен, то Россия — по истине, — страна дураков.
* * *
Возможно, что прочитав вышеизложенное, кто-то пребывает в недоумении: Зачем ВП СССР уделил столь много места в записке о знаках рубежа эпох, конструктивным особенно-стям двух автомобилей? Что не смогли найти темы по-важнее — действительно стратеги-ческого уровня?
В действительности же мы не опустились со стратегического уровня до мелочей. Мы заня-лись «прочтением» УАЗ-469 потому, что он — техника «двойного назначения»:
• с одной стороны — это основной армейский джип, который должен отвечать хотя бы не-которым специфически военным требованиям, в числе которых способность перемещать-ся по бездорожью — не единственное;
• а с другой стороны, в советские времена — это основной транспорт председателей колхо-зов и директоров совхозов, геологоразведки и прочих, кто вынужден был ездить по отече-ственному бездорожью и заниматься пачкающей работой.
Поэтому простота его конструкции, доходящая до примитивизма, оправдана. Но при этом качество конструктивных решений и их воплощения в металле по отношению к задачам как мирной, так и военной службы — оставляет желать лучшего: многие агрегаты на протяжении всего времени его выпуска вызывают нарекания вследствие их низких надёжности и ресурса; после получения экземпляра с завода — лучше всего разобрать всё, что поддаётся разборке и собрать потом как надо, в ряде случаев кое-что и переделать по месту в соответствии с най-денными в интернете рецептами умудрённых опытом владельцев УАЗов.
Т.е. всё изложенное выше — действительно уровень стратегический. С появлением УАЗ 469 стратегически мыслящим экспертам на Западе достаточно было сопоставить его с ГАЗ-69, примерно так, как это сделали мы, чтобы дать своим политикам рекомендацию:
«Они деградируют, так что — тяните время и пугайте их, но не сильно, чтобы не спрово-цировать настоящую войну, а так, чтобы они растрачивали без пользы ресурсы в суете. То-гда они сами изойдут на нет. Когда это произойдёт, тогда нам только останется взять их “тёпленькими”».
Для того, чтобы упреждающе сделать это вывод, не требовалось проникновение ни в какие «кремлёвские тайны» Политбюро и не требовались никакие добывающие их «супераген-ты». Просто требовалось видеть мир в полноте и целостности, и выбирать в нём действи-тельно значимые факты.
А спустя лет 10 после появления УАЗ-469, видя, что он всё тот же, — стратегически мыс-лящим экспертам оставалось подтвердить ту же рекомендацию и предложить протестировать противника на тему: Он уже «дозрел» либо надо ещё подождать? И похоже, что тесты пока-зали: «дозрел», — в результате чего и началась перестройка.
Сказанное не означает, что УАЗ-469 — «роковая машина» в судьбе СССР. Так «прочитать», как мы «прочитали» его, можно было что угодно, из всего того, что в СССР выпускалось мас-сово.
Иными словами, информацию действительно стратегической значимости — общество ута-ить не может: она запечатлена во всей его продукции, — но не каждый может её прочитать.
Если же судить по продукции американского автопрома, то США развивались и были уст-ремлены в будущее до 1959 г., а с начала 1960 х годов они потеряли цели развития, вследствие чего медленно растрачивают свой потенциал во всякой суете, в том числе и в глобально-политической, и деградируют…
Конечно, если глава государства скомандует и скажет, что и как надо переделать, а потом не один раз напомнит и проконтролирует ход работ, то КБ на УАЗе нарисует и сделает всё как надо. Однако дело не в УАЗе, и не в утечке через него информации стратегической значимо-сти…
УАЗ-469 — одна из множества частностей и «мелочей» (но и за эти конструктивные мелочи УАЗа кто-то заплатил в Афганистане и Чечне своими жизнями или ранами) , пример несоответствия конструк-ции целям и задачам, которыми были преисполнены вооружённые силы СССР ко времени его краха и которые унаследовала постсоветская Россия. Но в этой частности зримо проявились пороки системы ВПК в целом, которые проявляются и во всём остальном, что производится для нужд обороны: стрелковом оружии, танках, кораблях, самолётах и прочем.
Множество такого рода системно обусловленных мелочей и не-мелочей скрыто за грифами секретности. И многие из такого рода «не-мелочей» не могли и не могут быть ликвидированы только потому, что причастные к разработке и утверждению провальных тактико-технических требований и заданий на разработку военной техники, причастные к военно-техническим кон-структивным решениям, злоупотребляя властью, целенаправленно скрывали и скрывают тако-го рода факты; либо норовили и норовят представить их в качестве достижений во мнении вышестоящего начальства:
• «Акула» — сама большая в мире подводная лодка… А способна ли она по своим парамет-рам быть оружием, это — вне обсуждения, но чины, награды, госпремии за её создание получены, скандалы, с нею связанные, замяты, а «виновные» в выявлении впоследствии признанных пороков в этом проекте, изгнаны из системы. Некоторое же количество «кру-тых патриотов», не вникая в существо этих вопросов, сетует, что одна из «Акул» уже выве-дена из состава флота и пойдёт на слом. (На тек. момент из шести произведенных лодок утилизированно три, еще две выведены в резерв)
• У нас больше всех в мире типов гусеничных платформ (шасси), на которых мы можем размещать разные системы вооружений… А сколько разных запчастей надо производить для их обслуживании и ремонта (особенно в ходе боевых действий) при крайне низком уровне стандартизации и унификации их конструкций, это не то, что бы тайна, но об этом мало кто задумывался.
• Нам не нужна катапульта на авианосцах, поскольку Як-141, МиГ 29 и Су 27, а тем более перспективные самолёты, могут взлетать с трамплина.
 Но как будут взлетать с трамплина тяжёлые палубные «аваксы» (Самолёты освещения обстановки, разведки и целеуказания, командный пункт управления авиацией в бою) с низкой энерговоору-жённостью, слабым в сопоставлении с истребителем «планёром», но большой весовой отдачей, позволяющей поднять в воздух большие тяжёлые антенны и радиоэлектронные комплексы и обеспечить многочасовую продолжительность полёта?
 И то, что трамплин съедает до 50 — 70 метров длины полётной палубы, на которой в режиме ожидания экстренного вылета можно разместить два десятка подготовленных к вылету самолётов (т.е. наличие трамплина — уменьшение численности авиагруппы, ко-торую авианосце способен поднять по экстренному вызову, на два десятка самолётов), — об этом высокому начальству на Руси докладывать не принято, а оно само не ищет ответы на вопрос: Почему «амеры» продолжают строить и совершенствовать тип авианосца “Нимитц”, сложившийся к середине 1960 х гг., вместо того, чтобы воспро-извести у себя наши авианесущие крейсера типа “Киев” и “Адмирал Кузнецов”? — А ответ на него именно в этих двух пунктах, отмеченных знаком «  ».
• Калибров стрелкового и ракетно-артиллерийского вооружения и типоразмеров боеприпасов к нему во всех видах вооружённых сил — не меряно, а это программирование ситуации, когда решающий бой может быть проигран потому, что «подвезли гранаты не той системы» ( В этой связи напомним, что возрождение армии после поражения от шведов под Нарвой Пётр I начал со стандартизации в артиллерии, сведя количество типов орудий и боеприпасов к ним к действительно необходимо-му минимуму.
Ещё пример правильного подхода к стандартизации и унификации. Калибр основного советского миномёта в годы Великой Отечественной войны был специфически унифицирован с калибром основного германского мино-мёта: наш 82 мм был «чуть-чуть» побольше калибром, чем 81 мм германский — благодаря чему из советского миномета можно было стрелять трофейными немецкими минами (для этого были специальные таблицы стрельбы, поскольку дальность при такой стрельбе была меньше, а рассеяние мин больше), а из немецкого миномёта тро-фейными советскими минами стрелять было нельзя — они просто «не лезли» в ствол.)
• И т.п.
Большинства такого рода проблем в ВПК США нет, потому что организация их ВПК более адекватна полной функции управления, и их ВПК действует на основе военной мысли в русле определённой глобально-политической стратегии. Но у них есть другие проблемы (У них унитаз для крейсера может называться как-то иначе (так что не допущенный к секретам человек и не догадается, о чём идёт речь) и под другим «лэйблом» и с другим штрих-кодом стоить в сотни раз больше, нежели такой же унитаз, предназначенный для отеля (реальный случай в 1970 е гг., вскрытый оной из контрольных ко-миссий).
Их способ «распиливания бюджета» приводит к тому, что в ряде случаев живучесть их техники и её боевая ра-ботоспособность оставляет желать лучшего. Причина этого в том, что в ней имеется множество «прибамбасов», которые в реальном бою либо вовсе не нужны, либо без них можно обойтись, но которые просто занимают место или при их боевых повреждениях могут вывести из строя и другое оборудование (например, вызвав пожар, кото-рый уничтожит всё остальное). Но без «прибамбасов» военная техника стоила бы существенно меньше и потому кто-то из тех, кто действует в ВПК-шном бизнесе США не смог бы получить своих доходов.
Тем не менее, не надо обольщаться в отношении надёжности и живучести отечественной боевой техники: в мирное время в ВМФ СССР из-за разного рода аварий погибло большее количество атомных подводных лодок, нежели за тот же период погибло американских (причём американские лодки гибли на историческом этапе выра-ботки конструкции этого вида вооружения, а советские и российские по завершении этого этапа, когда атомная лодка перестала быть чудом военной техники). Причины этого носят общесоциальный характер: люди, которые делают «Жигули» и военную технику в своём большинстве нравственно-психологически одинаковы, и отношение их к работе одинаково плохое. В советские времена это отчасти компенсировалось тем, что в ВПК шло работать некоторое количество «фанатиков», которые жертвуя собой, через неустроенность личной жизни, инфаркты, ин-сульты и психосоматическую онкологию, в ряде случаев могли во многом компенсировать системные пороки ВПК послесталинских времён, когда репрессии в отношении карьеристов-пустоцветов и вредителей прекрати-лись)
Выдежрки из аналитической записки ВП СССР «О текущем моменте» № 8 (80), 2008 г. Взято с [
m3ra.ru]
____________________________
Hey Jude, don't make it bad
Take a sad song and make it better.
